http://morreth.livejournal.com/2415038.html
"И вот тут мы возвращаемся к Гоголю и к отсутствию в советской, а точнее, русскоязычной украинской советской литературе, вот этого вот остраненного украинского взгляда на советскую/российскую действительность, которым Гоголь отличался. В отличие от царской России, которая, похоже, не въехала в саму причину чужеродности этого взгляда, в СССР эту чужеродность прекрасно улавливали, если не разумом, то все той же «чуйкой», и наглухо отвергали.
Выше я уже писала, что эта чужеродность легко прощалась другим представителям союзных республик. «Созвездие козлотура» не стало поводом к панике и травле. В чем же дело, отчего такая хрень выходила с украинцами и беларусами? Где нам пороблено?
На мой взгляд, тут срабатывает феномен «зловещей долины». Если кто не в курсе, то есть такой японский ученый, Масахиро Мори, он исследовал реакцию людей на внешний вид роботов и обнаружил, что если робот просто функциональная железяка, то симпатия минимальна, по мере усиления человекоподобия она растет и где-то на точке в 75% достигает максимума, но если робот похож на человека еще больше – на 80 или 90%, то эмпатия резко сменяется антипатией, она уходит даже не в ноль, а в отрицательную величину, по отношению к такому роботу человек испытывает отвращение и страх. Схожим образом люди реагируют на манекены – статуи не вызывают отвращения, а манекены многим противны.
Природа этого феномена пока непонятна, но у него, как мне кажется, много общего с предметом нашего разговора. Проблема в том, что украинцы и беларусы слишком похожи на русских. Они даже с рождения говорят по-русски, случается с ними такое порой. А когда человек выглядит как русский, говорит как русский и по большей части ведет себя как русский, но при этом идентифицирует себя не как русский, а в какой-то момент вдруг поступает не как русский, начинается паника-паника. Из-за чего?
Предполагаю, из-за страха потери идентичности. Ведь если русского от украинца или беларуса отделяет такая тонкая линия, то перестать быть русским – проще простого.
И тут мы снова возвращаемся к Орде и имперской идентичности, которая очень легко все присваивает и тем живет. Комэска Титаренко очень легко присвоить – он сражается в рядах Советской Армии, говорит по-русски, хоть и с акцентом, но приятным, на равной ноге со всеми, любит Украину – ну так многие русские любят Украину, а из национальных черт у него проявляется разве что любовь к музыке. Вано и Ромео присвоить гораздо сложнее, правда? Они хоть и славные парни, но отчетливо «не наши». А Титаренко – наш, и даже может убедительно отвесить в морду в доказательство того, что наш.
А вы помните, какую песню он запевает, распуская хвост перед девушками-летчицами?
Он запевает «Ой, у лузі червона калина».
А вы знаете, что это за песня?
Это, на минуточку, гимн Украинских сечевых стрельцов.
То есть, комэск Титаренко подает вполне понятный сигнал о том, что его так просто не присвоишь. Но этот сигнал прочитывается только по-настоящему «своими» (да, Быков был тоже троллем международного класса). Ну и ордынцы при всей своей паранойе (или благодаря ей?) плохие считыватели сигналов. Поэтому когда украинец сообщает, что не согласен с присваиванием – это всегда ВНЕЗАПНО! – и потому воспринимается как лютое предательство. Ну типа как Мазепа девять лет воевал за Петра, а потом Петр ему сказал «обороняйся от поляков как знаешь», после чего Мазепа ВНЕЗАПНО! его предал. Сволочь такая. Низабудимнипрастим."