Два матроса в лесу Обращаются к ветру и сумраку, Рассекают листву Темной кожей широких плечей. Их сердца далеко, Под ремнями, патронными сумками, А их ноги, как сваи, Спускаются в сточный ручей. Путин устал. Ведь дорога от леса до города – Это локтем поддых И еще на колене ушиб, Чьи-то лица в кустах, Санитары, плюющие в бороду, И другие плоды Разложения русской души. Он не слышит ни клятв, Ни фальшивых советов зажмуриться, Ни их «еб твою мать», Ни как бьется о землю приклад – Путин прощается С лесом, закатом и улицей, И ему наплевать На все то, что о нем говорят. Он им крикнет с пенька: "In the midst of this stillness and sorrow, In these days of distrust May be all can be changed – who can tell? Who can tell what will come To replace our visions tomorrow And to judge our past?" Вот теперь я сказал, что хотел.