Кстати, насчёт Зощенко. Вот в вышепроцитированном рассказе ("Сирень цветёт") был следующий пассаж:

Автор запомнил на всю жизнь одно небольшое событие, случившееся совсем недавно. И это событие буквально режет автора без ножа. Вот один милый дом. Гости туда шляются. Днюют и ночуют. В картишки играют. И кофе со сливками жрут. И за молодой хозяйкой почтительно ухаживают и ручки ей лобызают. И вот, конечно, арестовывают хозяина-инженера. Жена хворает и чуть, конечно, с голоду не околевает. И ни одна сволочь не заявляется. И никто ручку не лобызает. И вообще пугаются, как бы это бывшее знакомство не кинуло на них тень.

Но вот после инженера освободили — никакой особой вины за ним не нашли. И все снова опять завертелось. Хотя инженер стал грустный и к гостям не всегда выходил, а если и выходил, то глядел на них с некоторым испугом и удивлением.

Так вот, например, вот здесь этот пассаж есть, а вот здесь эти два абзаца просто выкинули. Видимо, просто сканнировали с разных книжек, и одна оказалась более зацензуреной, чем другая. Так совковая цензура даёт о себе знать и до сих пор, спустя почти 25 лет со времён собственно совка. Печально.