В этом ИТТ треде я собираю идеи по улучшению нашего родного болота, которые можно просто взять и закодить без многостраничного срача и раскола тусовочки.

Удалил все мессенджеры с телефона, накатил анбокс, накатил мессенджеры на него, вожу питерским шоплифтерам по губам (и всем остальным, кто имел доступ к перепискам). Красавчик?

Экс-президента Южной Кореи приговорили к 32 годам тюрьмы и назначили штраф почти $20 000 000. Президенты Южной Кореи: 1. Ли Сынман(1948-1960) – свергнут. 2. Юн Босон (1960-1962) – свергнут. 3. Пак Чонхи (1962-1979) – убит. 4. Чхве Гю Ха (1979 - 1980) – смещен военным переворотом. 5. Чон Ду Хван (1981-1988) – приговорен после завершения президентского срока к смертной казни. 6. Ро Дэу (1988-1993) – приговорен после завершения президентского срока к 22 годам тюрьмы. 7. Ким Ёнсам (1993-1998) – Сидел в тюрьме при президенте номер три. Будучи президентом, добился осуждения двух своих предшественников. 8. Ким Дэчжун (1998-2003) – Сидел в тюрьме при президенте номер три, приговорен к смертной казни при президенте номер 5 (позже помилован). Лауреат Нобелевской премии мира. 9. Но Мухён (2003-2008) – Подвергнут импичменту (отменен Конституционным судом). После окончания президентского срока был под следствием по обвинениям в коррупции. Покончил жизнь самоубийством. 10. Ли Мёнбак (2008-2013) – после завершения президентского срока арестован и находится под арестом по обвинению в коррупции. 11. Пак Кынхе (2013 -2016) – подвергнута импичменту. Арестована по обвинению в коррупции. 32 года тюрьмы. 12. Мун Джэин – действующий президент.

Сегодня я расскажу вам, как из нормального человека получается велосипедист. Начнем с того, что велосипедистом может стать только задроченный городской невротик. Селюк не может стать велосипедистом по двум причинам. Во-первых, ему слишком просто применять велосипед по назначению: на базар за картошкой съездить, к бабе Зине трехлитровую банку молока забрать, в магазин за водкой сгонять. Во-вторых, у селюка всегда есть место в сарае, через стены которого велосипед не может губительно влиять на своего хозяина. У приличного же горожанина слишком много как забот, так и развлечений, чтобы забивать голову всякой хуйней. Второе обязательное условие — наш задохлик должен купить дорогой велосипед. Какой-либо четкой планки здесь нет: велосипед просто должен быть настолько дорогим, чтобы у нашего героя отношение к нему было не требовательно-утилитарное — как к лопате — а как к «моей ласточке». В этом случае велосипед будет постоянно находиться рядом с кроватью больного и постоянно мозолить ему глаза. Вот тут-то и развивается болезнь. Все знают, что велосипед — прекрасное средство передвижения на небольшие дистанции. Например, от дома до магазина. Однако наш задохлик наслаждаться таким режимом эксплуатации не может: тяжело и лень с седьмого этажа эти пятнадцать килограммов умиления спускать ради того, чтобы дойти туда, куда и пешком можно, а потом еще и наверх поднимать. Однако велосипед, о коротый спотыкается дома счастливый хозяин, все равно требует внимания — и поэтому больной начинает придумывать другие сценарии передвижения. Прежде всего задохлик выходит на большую трассу. И с удивлением обнаруживает, что автомобили ездят со средней скоростью в 60 километров в час, а он — 15. Даже после коротких (по меркам большого города) поездок у него начинают болеть мышцы на ногах, коленки. Тут больной, которого уже можно по праву называть велосипедистом, открывает для себя понятие «перформанс» и тысячу полушаманских способов его повысить, превращая свой велосипед в нелепое выглядящее нечто. Оптимизируется все, вплоть до аэродинамики ног посредством их бритья — лишь бы вкручивать педали по трассе было не так уныло. Этот момент, когда велосипед объявляется единственно верной альтернативой для всех остальных видов транспорта, очень просто проследить по дискуссиям больного в интернете: тот начинает сыпать поклятья в адрес автолюбителей, придумывая им названия, состоящие из матерных слов и приставки «авто-», винит их во всех смертных грехах — «насосала», «в кредит», «член маленький», «озоновый слой» — и так далее. Как правило, наиболее яркий момент — когда велосипедист начинает ездить по 40 километров в день на работу, и обратно 40 — в другую сторону. Коллеги начинают перешептываться насчет странной оптягивающей одежды больного и возмущаться по поводу запаха, который он распространяет на рабочем месте. Так как уже на этой стадии возникают признаки психологической зависимости, психика больного игнорует подобные мысли и ничего не отвечает коллегам. Здесь начинается социальная депривация велосипедиста. Круг его интересов сужается до велосипеда, а круг общения — до кучки таких же больных. Велосипедист все меньше заботится о своей гигиене, а его жилище начинает напоминать склад велозапчастей. В особо тяжелых случаях наблюдаются поражения орбифронтального кортекса от постоянного вкручивания, выражающиеся в несоизмеримых тратах на велосипед и на все остальное. Велосипедист начинает экономить на самом необходимом — еде, жилых условиях — ради своего увлечения. Как пример нарушения мыслительной деятельности: один наш пациент рекомендовал другому накопить со школьных обедов на запчасть, стоимость которой превышала 80 000 рублей.[1] Несопоставимость этих трат просто не приходила ему в голову. И все же одним из самых тяжелых последствий для больного является психологическая зависимость. Велосипедист больше не испытывает никакого удовольствия ни от вкручивания, ни от езды на велосипеде — но продолжает посвящать львиную долю времени своему увлечению. Один из наблюдаемых нами пациентов, страдающий от этой зависимости, сравнил езду на велосипеде с «работой водителем»[2] и признался, что уже через пять лет регулярной езды не получает от нее никакого удовольствия. История этого велосипедиста омрачается тем, что от постоянного вкручивания он износил свои коленные суставы, отчего ему пришлось поставить электромотор на свой необычный велосипед — но перестать ездить не может до сих пор. [1] #FJ80R6/Y1S [2] #T833KH/ECC [3] #T833KH/UP7

Стэнфордский тюремный эксперимент оказался театральной постановкой Недавно было показано, что многие психологические эксперименты, проведённые в середине прошлого столетия, имеют серьёзные методологические погрешности, которые иногда ведут к инвалидации результата. Очередь дошла до Стэнфордского тюремного эксперимента, результаты которого тоже оказались неверны. В 1971 году был проведён эксперимент, который потом вошёл во все университетские учебники по психологии. Волонтёров разделили на две группы — узников и сотрудников тюрьмы, поместили их в импровизированное место лишения свободы в подвале факультета психологии и начали наблюдать. Эксперимент ставил целью выяснить, будут ли люди злоупотреблять властью. Филипп Зимбардо (Philip George Zimbardo), автор эксперимента, делает вывод, что да, будут — многие «тюремщики» стали проявлять садистские черты. Более широкий вывод — многие люди, если их наделить властью над другими, будут эту власть использовать «и в хвост и в гриву». Всё было бы хорошо, только методология этого эксперимента оставляет желать лучшего. Когда по прошествии многих лет были проведены интервью с участниками эксперимента, они сказали, что думали, что учёные хотели увидеть своего рода импровизационный театр, поэтому они усердно играли роли заключённых и тюремщиков. Так, самый красочный момент, когда один из заключённых прокричал «Я горю изнутри», оказался просто-напросто актёрской игрой. Стоит ли говорить, что надзирателей тренировали быть жестокими — Зимбардо на предварительном тренинге поучал: Создайте у заключённых чувство тоски, чувство страха, ощущение произвола, чувство, что их жизнь полностью контролируется нами, системой, вами, мной и у них нет никакого личного пространства… Мы будем разными способами отнимать их индивидуальность. Всё это в совокупности создаст у них чувство бессилия. Значит, в этой ситуации у нас будет вся власть, а у них — никакой. То есть, если надзиратели и были жестокими, то потому, что была инструкция так себя вести. А если они были слишком жестокими с подопечными, это лишь дублирует выводы другого эксперимента — Милгрэма (Stanley Milgram), — проведённого в 1963-м году в Йельском университете (Yale University). Суть последнего в следующем: испытуемый и актёр сидят в разных комнатах. Актёру предложено запомнить пары слов из длинного списка, и испытуемый должен бить его током за каждый неправильный ответ (актёр имитирует боль). Этот и дальнейшие постановки эксперимента показывают, что указание извне является достаточным оправданием для совершения насилия. Хотя возможно, что многие постановки этого и других экспериментов, не подтвердившие гипотезу, просто не дошли до издательств, — последние с большей охотой соглашаются публиковать статьи про подтверждённые гипотезы. Среди других недавно разоблачённых «психологических фактов» — эксперимент с зефирками и эксперимент «Летний лагерь». К сожалению, обновлённая информация редко попадает в учебники по психологии, которые продолжают транслировать устаревшие данные. Одна из причин в том, что работники факультетов не хотят придавать психологии образ ненадёжной науки: чтобы продолжать функционировать и получать финансирование, им нужно привлекать новых студентов. Некоторые преподаватели берут на себя ответственность рассказать про недавние открытия, но многие этого не делают. И это проблема, которую ещё предстоит решить.